Эмиль из Леннеберги

На Хультсфредской равнине за все надо было платить, а денег у Эмиля не было.

Зато, как вы уже знаете, он был хитрый мальчишка, и ему хотелось уви- деть как можно больше. Он начал с цирка, потому что это оказалось проще всего. Надо было только взобраться на ящик по Другую сторону балагана и заглянуть в дырочку в парусине. Эмиль так смеялся над потешавшим всех клоуном, что в конце концов с грохотом свалился с ящика и ударился голо- вой о камень. Тогда он махнул рукой на цирк. К тому же он сильно прого- лодался.

- Какое уж тут веселье натощак, - сказал Эмиль, - а без денег еду не получишь. Надо чтото придумать.

Он видел, что здесь, на Хультсфредской равнине, много разных способов заработать деньги, так что и ему какой-нибудь мог пригодиться. Огонь и шпаги он глотать не умел, бороды у него не было, что же ему оставалось делать?

Эмиль стоял в нерешительности и размышлял. Вдруг он увидел, что пос- реди толпы сидит на ящике бедный слепой старик и распевает песни. Песни были грустные и жалостные, но за них ему подавали деньги. На земле рядом с нищим лежала шапка, и добрые люди все время бросали в нее мелкие мо- нетки.

"Так и я могу, - подумал Эмиль. - Здорово мне повезло, шапейка как раз при мне".

Положив кепку на землю, он встал в позу и принялся горланить песню "Кобылка чуть трусит рысцой..." для всех, кому не лень было его слушать.

Вокруг сразу же столпился народ.

- Какой славный мальчуган, - говорили люди. - Наверное, он очень бед- ный, раз поет здесь за деньги.

В те времена было много бедных детей, которым нечего было есть. И вот одна добрая женщина подошла к Эмилю и спросила:

- Скажи, дружок, тебя чем-нибудь кормили сегодня?

- Да ничем, кроме сена! - ответил Эмиль.

Тут все стали его жалеть. А у доброго крестьянина-коротышки из селе- ния Вена даже слезы выступили на глазах. Он плакал от жалости к этому несчастному ребенку, бедному сироте с такой красивой кудрявой головкой.

В кепку Эмиля полетели монетки в два, пять и десять эре. И добрый крестьянин-коротышка из селения Вена выудил из карманов штанов монетку в два эре, но тут же пожалел об этом и сунул ее обратно в карман, шепнув Эмилю:

- Если подойдешь к моей повозке, я накормлю тебя сеном вволю.

Но теперь у Эмиля было полным-полно денег. Он подошел к палатке и на- купил целую гору бутербродов, булочек, пряников и много-много сока.

Проглотив мигом всю эту еду, он за четыре кроны и двадцать эре сорок два раза прокатился на карусели. Никогда раньше Эмилю не приходилось ка- таться на карусели, он и не знал, что на свете бывают такие веселые развлечения.

"Ну уж теперь-то я веселюсь от души, - думал он, крутясь на карусели так быстро, что его кудрявые волосы развевались по сторонам. - Много ин- тересного было в моей жизни, но такого - никогда".

Потом он вволю насмотрелся на шпагоглотателя, на огнеглотателя и на бородатую даму. После всех этих удовольствий у него осталось всего-нав- сего два эре.

"Спеть, что ли, еще и снова набрать денег? - подумал Эмиль. - Здесь все такие добрые! "

Но тут он почувствовал, что устал. Петь ему больше не хотелось, и не до заработка было... последнюю монетку в два эре он отдал слепому стари- ку.

Потом он еще немного послонялся в толпе, пытаясь найти Альфреда, но безуспешно.

Эмиль был не прав, думая, что все люди добрые. Попадались и злые; кое-кто из них приехал в тот день на Хультсфредскую равнину. В те време- на в округе бесчинствовал дерзкий вор по прозвищу Воробей. Его боялся весь Смоланд, а об отчаянных выходках Воробья немало писали в газетах - ив "Смоландском вестнике", и в "Хультсфредской почте". На всех праздни- ках и ярмарках, везде, где бывали люди и водились деньги, откуда ни возьмись появлялся Воробей и тащил все, что попадалось под руку. Чтобы никто не мог его узнать, он всякий раз нацеплял на себя новую бороду и усы. В тот самый день он приехал на Хультсфредскую равнину с черными усами и в надвинутой на глаза черной широкополой шляпе и так и шнырял повсюду в поисках добычи. Но никто не знал, что на равнине рыщет Воро- бей, иначе бы все перепугались до смерти.

Будь Воробей поумнее, он не явился бы на Хультсфредскую равнину в тот самый день, когда туда прискакал со своим ружьем Эмиль из Леннеберги. Угадай, что же там произошло.

Эмиль не спеша бродил в поисках Альфреда и случайно вновь оказался у балагана бородатой дамы. Занавеска, прикрывавшая дверной проем, была приподнята, и он увидел, что она считает деньги, проверяет, сколько за-