Малыш и Карлсон

"Можешь не сомневаться", -- подумал Малыш, но вслух сказал:

-- Спокойной ночи, дядя Юлиус, желаю тебе хорошо выспаться! Спокойной ночи, фрекен Бок!

-- И ты сейчас же ложись. Спокойной ночи, Малыш!

И они оба удалились.

Малыш быстро надел пижаму -- на всякий случай, если фрекен Бок или дядя Юлиус вдруг вздумают встать посреди ночи и посмотреть, спит ли он.

Малыш и Карлсон решили обождать, пока фрекен Бок и дядя Юлиус не заснут, поэтому они сели играть в подкидного дурака. Но Карлсон все время жульничал и хотел только выигрывать -- "а то я не играю". И Малыш по возможности давал ему выигрывать, а когда в конце концов тот все же раз проиграл, то быстро смешал карты и сказал:

-- Сейчас нам играть некогда, пора приниматься за дело.

За это время дядя Юлиус и фрекен Бок успели уснуть -- гном с зонтиком не нарушал их покоя. Карлсон долго ходил от одной двери к другой, прислушиваясь к их храпу.

-- Знаешь, кто лучший в мире храпун? А ну-ка, угадай! -- скомандовал Карлсон, а потом изобразил для Малыша, как храпит дядя Юлиус и как фрекен Бок.

-- "Брр-пс-пс" -- это дядя Юлиус, а у фрекен Бок храп звучит совсем по-другому: "Брр-аш, бррр-аш! "

Но тут Карлсону вдруг пришла в голову новая мысль: у него все еще был большой запас карамелек, хотя он и дал одну Малышу и сам съел десяток, значит, необходимо спрятать кулек в какое-нибудь надежное место, чтобы не думать о нем, когда придет время действовать.

-- Понимаешь, ведь мы ждем воров, -- объяснил он. -- У вас нет несгораемого шкафа?

Малыш сказал, что, если бы у них был несгораемый шкаф, он запрятал бы туда прежде всего самого Карлсона, но, к сожалению, несгораемого шкафа у них нет. Карлсон задумался.

-- Я положу кулек к дядюшке, -- решил он наконец. -- Когда они услышат его храп, то подумают, это рычит тигр, и не решатся войти.

Когда он приоткрыл дверь спальни, "брр-пс-пс, брр-пс-пс" зазвучало куда громче и еще более устрашающе. Карлсон довольно захихикал и исчез с кулечком в темноте. Малыш стоял и ждал.

Вскоре он вернулся, сжимая в руке вставные челюсти дяди Юлиуса.

-- Ну что ты, Карлсон! -- ужаснулся Малыш. -- Зачем ты их взял?

-- Неужели ты думаешь, что я могу доверить свои карамельки человеку с зубами! -- сказал Карлсон. -- Представь себе, что дядюшка проснется ночью и увидит мой кулечек! Если зубы у него под рукой, он их мигом наденет и начнет грызть конфеты одну за другой. Но теперь он, к счастью, не сможет этого сделать.

-- Дядя Юлиус и так никогда в жизни бы этого не сделал, -- поручился Малыш. -- Он ни за что не взял бы ни одной чужой конфетки.

-- Дурак, он решил бы, что это его посетила фея из страны сказок и принесла ему гостинцы, -- сказал Карлсон.

-- Да как он мог бы это подумать, раз он сам купил мне эти карамельки? -- возмутился Малыш, нс Карлсон не желал ничего слушать.

-- Кроме того, мне все равно нужны эти челюсти, -- сказал он. -- А еще мне нужна крепкая веревка.

Малыш сбегал на кухню и принес веревку для сушки белья.

-- А зачем тебе? -- спросил Малыш, сгорая от любопытства.

-- Хочу сделать капкан для воров, -- ответил Карлсон. -- Наводящий ужас, устрашающий, смертельно опасный капкан для воров.

И он показал, где он собирается его соорудить: в узеньком тамбуре у входной двери, соединенной аркой с прихожей.

-- Вот именно здесь, и только здесь, -- сказал Карлсон.

С каждой стороны арки в прихожей стояло по стулу, и теперь, когда Карлсон приступил к сооружению уникального и весьма хитроумного капкана для воров, он протянул на небольшой высоте от пола несколько раз бельевую веревку между этими стульями и хорошенько ее закрепил. Если кто-нибудь в темноте войдет в дверь и захочет пройти в прихожую, то обязательно споткнется об это заграждение и упадет.

Малыш помнил, как в прошлом году к ним забрались Филле и Рулле, чтобы их обокрасть. Они открыли дверь с помощью длинной проволоки, которую просунули в щель почтового ящика, и подцепили ею "собачку" замка. Наверно, и на этот раз они захотят попасть в квартиру таким же образом. Что ж, будет только справедливо, если они запутаются в протянутой веревке.

-- И вообще я зря волнуюсь, -- сказал он. -- Ведь когда Филле и Рулле начнут возиться у дверей, Бимбо так громко залает, что разбудит весь дом, и они бросятся наутек.

Карлсон поглядел на Малыша так, словно не верил своим ушам.

-- Ах вот как? -- сказал он строго. -- Выходит, я зря делал капкан для воров! Нет, так я не играю. Собаку надо немедленно убрать.

Малыш всерьез рассердился:

-- Что ты несешь! Куда мне ее деть! Ты об этом подумал?

Тогда Карлсон сказал, что Бимбо может провести ночь в его домике на крыше. Ляжет на его диванчик, будет себе спать и тихо посапывать. А утром, когда Бимбо проснется, Карлсон принесет ему фарш, он обещает. Пусть только Малыш образумится и согласится отправить к нему Бимбо.

Но Малыш не образумился. Он считал, что отсылать Бимбо из дома -- безобразие. А кроме того, как здорово, если Филле и Рулле наткнутся на лающую собаку!

-- Ты хочешь все испортить... -- горько сказал Карлсон. -- Никогда не даешь мне повеселиться вволю! На все ты говоришь: "Нет, нет, нельзя". Ты мне только мешаешь. Я не могу уже ни курощать, ни низводить, ни валять дурака, ничего не могу! Тебе на все наплевать, лишь бы твой щенок налаялся всласть и поднял бы ночью переполох.

-- Да разве ты не понимаешь... -- начал было Малыш, но Карлсон его перебил:

-- Так я не играю! Низводи сам, как умеешь, а я так не играю.

Бимбо сердито заворчал, когда Малыш вынул его из корзинки, потому что ему хотелось спать, и последнее, что увидел Малыш, когда Карлсон вылетел с собакой в руках, были два больших недоумевающих глаза.

-- Не бойся, Бимбо! Я скоро возьму тебя назад! -- кричал Малыш, чтобы утешить не то себя, не то Бимбо.

Карлсон вернулся через несколько минут в прекрасном настроении.

-- Привет тебе от Бимбо. Угадай, что он сказал? "Как у тебя уютно, Карлсон, -- вот что он сказал. И добавил: -- Не могу ли я стать твоей собакой?"

-- Ха-ха, не мог он это сказать!

Малыш хохотал: он знал, чей Бимбо, и Бимбо это тоже знал.

-- Что ж, теперь все в порядке, -- сказал Карлсон. Он был доволен. -- Ты же понимаешь, что такие добрые друзья, как мы с тобой, должны уступать друг другу: один всегда поступает так, как хочется другому.

-- Да, конечно, но другим почему-то всегда оказываешься ты! -- сказал Малыш со смешком.