Малыш и Карлсон

- Конечно, уже поздно, -- с облегчением сказал Малыш.

-- Я теперь уже не буду этого делать, -- уверил его Карлсон.

-- Вот и хорошо! -- обрадовался Малыш.

-- Потому что успел это сделать раньше, -- закончил Карлсон.

Малыш так и сел.

-- Ну да? Неужели дяде Юлиусу?

Карлсон закудахтал от восторга.

-- Хитрый мальчишка, как ты мог догадаться?

Малыш так много смеялся во время подушечного боя, что теперь уже просто застонал от смеха, хотя знал, что Карлсон поступил дурно.

-- Ой, как дядя Юлиус рассердится!

-- Вот это мы и должны проверить, -- сказал Карлсон. -- Придется слетать вокруг дома и поглядеть в окно спальни.

Тут Малыш разом перестал визжать от смеха.

-- Ни за что на свете! Вдруг он тебя увидит! Он решит, что ты и есть спутник-шпион... Сам можешь сообразить, что тогда будет...

Но Карлсон был упрям.

-- Когда подкладываешь кому-нибудь в постель "мешок", обязательно надо увидеть, как жертва сердится, иначе вся затея не имеет смысла, -- уверял он. -- Не волнуйся, я прикроюсь зонтиком!

И он побежал в прихожую за маминым красным зонтиком, потому что по-прежнему лил дождь.

-- Я не хочу мочить пижаму Боссе, -- сказал Карлсон.

Он стоял на подоконнике с открытым зонтиком, готовый к отлету.

"Это очень опасно", -- подумал Малыш и сказал с мольбой:

-- Смотри, будь осторожен! Следи, чтобы никому не попасться на глаза, не то все пропало!

-- Спокойствие, только спокойствие! -- сказал Карлсон. И полетел в дождь.

А Малыш остался, и он вовсе не был спокоен, а, наоборот, так волновался, что кусал себе пальцы.

Минуты тянулись мучительно долго. Дождь лил как из ведра. Малыш ждал. И вдруг он услышал душераздирающий крик дяди Юлиуса. И вслед за тем в открытое окно влетел назад Карлсон. Он с довольным видом выключил мотор и пристроил на половике зонтик, чтобы стекала вода.

-- Он видел тебя? -- с испугом спросил Малыш. -- Он лег в постель?

-- Пытался, он ведь такой упрямый, -- объяснил Карлсон.

Тут до них снова донесся крик дяди Юлиуса.

-- Я должен пойти посмотреть, что с ним случилось, -- сказал Малыш и побежал в спальню.

Дядя Юлиус сидел, завернувшись в простыню; он оыл смертельно бледен, в глазах светился ужас, а на полу, рядом с ним, лежала подушка и свернутое в валик одеяло.

-- Ты мне здесь не нужен, -- сказал дядя Юлиус, когда появился Малыш. -- Позови фрекен Бок.

Но фрекен Бок, видно, сама услышала его крик, потому что она тоже примчалась из кухни и застыла у двери как вкопанная.

-- Боже мой! -- воскликнула она. -- Неужели вы перестилаете постель?

-- Нет, нет, -- заверил ее дядя Юлиус, -- хотя вообще-то я не могу одобрить, что здесь стелят постель по новой моде... Но сейчас мне не до этого.

Он замолчал и тихо застонал. Фрекен Бок подошла поближе к нему и рукой потрогала его лоб.

-- Что случилось? Вы больны, господин Иенсен?

-- Да, болен, -- с трудом произнес дядя Юлиус. -- Надеюсь, что болен... Уходи, -- добавил он, обращаясь к Малышу.

И Малыш ушел. Но он задержался за дверью, потому что хотел услышать, что еще скажет дядя Юлиус.

-- Я умный и трезвый человек, -- продолжал дядя Юлиус. -- Таинственные явления, о которых пишут в газетах, разные там глупости, не могут мне задурить голову... потому надеюсь, что я просто болен.

-- Что случилась? -- повторила фрекен Бок. -- У меня было видение... Наверно, у меня жар, а это -- бред, -- сказал дядя Юлиус и вдруг понизил голос до шепота, так что Малыш едва расслышал его слова. -- Мне не хотелось бы, фрекен Бок, чтобы вы это кому-либо рассказывали, но мне почудилось, что сюда явился летающий гном с красным зонтиком.

КАРЛСОН УСТРАИВАЕТ ТАРАРАМ И БЛИНЫ

На следующее утро, когда Малыш проснулся, Карлсона уже не было. Пижама Боссе валялась скомканной на полу. Окно было распахнуто, так что Малыш сразу решил, что Карлсон полетел к себе домой. Конечно, жаль, но, с другой стороны, может, это даже хорошо. Фрекен Бок не будет ругаться. Ей вовсе не обязательно знать, что Карлсон ночевал у Малыша. Все же удивительно, до чего без Карлсона сразу делалось пусто и скучно, хоть плачь. Правда, навести после него порядок было нелегко. Но стоило ему уйти, каак Малыш начинал по нему скучать. Вот и сейчас, увидя, что он исчез, Малышу тут же захотелось послать ему привет. Он подошел к окну и трижды дернул за веревочку, скрытую занавеской. Это была веревочка от звонка, который смастерил Карлсон, чтобы Малыш мог подавать ему сигналы. Дернешь за веревочку, и у Карлсона на крыше звонит колокольчик. Карлсон сам определил, сколько звонков что значит.

-- Позвонишь раз -- это значит: "Приходи", -- сказал Карлсон. -- Два раза -- значит: "Приходи поскорее", а три раза -- значит: "Спасибо, что на свете есть такой красивый, умный и в меру упитанный мужчина, и такой смелый, и во всех отношениях прекрасный, как ты, Карлсон".

Вот именно это и хотел сейчас Малыш сказать Карлсону. Поэтому он три раза дернул за веревочку и услышал, как трижды зазвенел колокольчик на крыше. И представьте себе, он получил ответ. Раздался пистолетный выстрел, а потом Малыш услышал -- правда, едва-едва, ведь расстояние было велико, -- как Карлсон запел свою песенку: "Боссе, биссе, биссе, бом!"

-- Не надо, Карлсон, не надо! -- шептал Малыш.

Глупый Карлсон! Расхаживает себе по крыше, стреляет, поет. Как легко его могут услышать Филле и Рулле, подкараулить, поймать, а потом сдать в редакцию, чтобы получить десять тысяч!

-- Что ж, сам виноват, -- сказал Малыш, обращаясь к Бимбо, который лежал в своей корзинке и глядел так, что казалось, все понимает. Малыш натянул на себя штанишки и рубашку и стал играть с Бимбо, ожидая, пока проснется дом.

Дядя Юлиус, видно, еще спал, во всяком случае, из спальни не доносилось ни звука, но из кухни уже тянуло ароматом свежемолотого кофе, и Малыш пошел посмотреть, что делает фрекен Бок.

Она сидела, тяжело навалившись на стол, и пила свою первую чашку кофе. Очень странно, но она не возразила, когда. Малыш присел рядом. Никакой каши, видно, не было, наоборот, фрекен Бок явно встала так рано, чтобы приготовить к завтраку что-то вкусное. И правда, два блюда с теплыми, пахнувшими корицей булочками стояли на буфете, а в хлебной корзинке на столе тоже высилась целая гора булочек. Малыш взял булочку и налил себе стакан молока. Так они сидели друг против друга и завтракали в полном молчании. В конце концов фрекен Бок сказала:

-