Малыш и Карлсон

- продолжал он, -- но...

Мама так сердилась на Карлсона, что бесполезно было просить у нее разрешения.

Карлсон выпятил нижнюю губу больше, чем когда бы то ни было:

-- Я с тобой не буду водиться, если ты меня не позовешь! Я тоже хочу повеселиться.

-- Ладно, ладно, приходи, -- торопливо сказал Малыш.

Он решил поговорить с мамой. Будь что будет, но невозможно праздновать день рождения без Карлсона.

-- А чем нас будут угощать? -- спросил Карлсон, перестав дуться.

-- Ну конечно, сладким пирогом. У меня будет именинный пирог, украшенный восемью свечами.

-- Хорошо! -- воскликнул Карлсон.

-- Знаешь, у меня есть предложение.

-- Какое? -- спросил Малыш.

-- Нельзя ли попросить твою маму приготовить нам вместо одного пирога с восемью свечами восемь пирогов с одной свечой?

Но Малыш не думал, чтобы мама на это согласилась.

-- Ты, наверно, получишь хорошие подарки? -- спросил Карлсон.

-- Не знаю, -- ответил Малыш и вздохнул. Он знал то, чего он хотел, хотел больше всего на свете, он все равно не получит...

-- Собаку мне, видно, не подарят никогда в жизни, -- сказал Малыш. -- Но я, конечно, получу много других подарков. Поэтому я решил весь день веселиться и совсем не думать о собаке.

-- А кроме того, у тебя есть я. Я куда лучше собаки, -- сказал Карлсон и взглянул на Малыша, наклонив голову. -- Хотелось бы знать, какие ты получишь подарки. Если тебе подарят конфеты, то, по-моему, ты должен их тут же отдать на благотворительные цели.

-- Хорошо, если я получу коробку конфет, я тебе ее отдам.

Для Карлсона Малыш был готов на все, особенно теперь, когда предстояла разлука.

-- Знаешь, Карлсон, -- сказал Малыш, -- послезавтра я уезжаю к бабушке на все лето.

Карлсон сперва помрачнел, а потом важно произнес:

-- Я тоже еду к бабушке, и моя бабушка гораздо больше похожа на бабушку, чем твоя.

-- А где живет твоя бабушка? -- спросил Малыш.

-- В доме, а где же еще! А ты небось думаешь, что она живет на улице и всю ночь скачет?

Больше им не удалось поговорить ни о бабушке Карлсона, ни о дне рождения Малыша, ни о чем другом, потому что уже стемнело и Малышу нужно, было поскорее лечь в постель, чтобы не проспать день своего рождения.

Проснувшись на следующее утро, Малыш лежал в кровати и ждал: он знал -- сейчас отворится дверь, и все войдут к нему в комнату и принесут именинный пирог и другие подарки. Минуты тянулись мучительно долго. У Малыша даже живот заболел от ожидания, так ему хотелось скорее увидеть подарки.

Но вот наконец в коридоре раздались шаги и послышались слова: "Да он, наверно, уже проснулся". Дверь распахнулась, и появились все: мама, папа, Боссе и Бетан.

Малыш сел на кровати, и глаза его заблестели.

-- Поздравляем тебя, дорогой Малыш! -- сказала мама.

И папа, и Боссе, и Бетан тоже сказали: "Поздравляем!" И перед Малышом поставили поднос. На нем был пирог с восемью горящими свечками и другие подарки.

Много подарков -- хотя, пожалуй, меньше, чем в прошлые дни рождения: на подносе лежало всего четыре свертка; Малыш их быстро сосчитал. Но папа сказал:

-- Не обязательно все подарки получать утром -- может быть, ты получишь еще что-нибудь днем...

Малыш был очень рад четырем сверткам. В них оказались: коробка с красками, игрушечный пистолет, книга и новые синие штанишки. Все это ему очень понравилось. "Какие они милые -- мама, и папа, и Боссе, и Бетан! -- подумал Малыш. -- Ни у кого на свете нет таких милых мамы и папы и брата с сестрой".

Малыш несколько раз стрельнул из пистолета. Выстрелы получались очень громкие. Вся семья сидела у его кровати и слушала, как он стреляет. О, как они все друг друга любили!

-- Подумай, восемь лет назад ты появился на свет -- вот таким крошкой... -- сказал папа.

-- Да, -- сказала мама, -- как быстро идет время! Помнишь, какой дождь хлестал в тот день в Стокгольме?

-- Мама, я родился здесь, в Стокгольме? -- спросил Малыш.

-- Конечно, -- ответила мама.

-- Но ведь Боссе и Бетан родились в Мальме?

-- Да, в Мальме.

-- А ведь ты, папа, родился в Гетеборге? Ты мне говорил...

-- Да, я гетеборгский мальчишка, -- сказал папа.

-- А ты, мама, где родилась?

-- В Эскильстуне, -- сказала мама.

Малыш горячо обнял ее.

-- Какая удача, что мы все встретились! -- проговорил он.

И все с этим согласились.

Потом они пропели Малышу "Многие лета", а Малыш выстрелил, и треск получился оглушительный.

Все утро Малыш то и дело стрелял из пистолета, ждал гостей и все время размышлял о словах папы, что подарки могут появиться и днем. На какой-то счастливый миг он вдруг поверил, что свершится чудо -- ему подарят собаку. Но тут же понял, что это невозможно, и даже рассердился на себя за то, что так глупо размечтался. Ведь он твердо решил не думать сегодня о собаке и всему радоваться. И Малыш действительно всему радовался. Сразу же после обеда мама стала накрывать на стол у него в комнате. Она поставила в вазу большой букет цветов и принесла самые красивые розовые чашки. Три штуки.

-- Мама, -- сказал Малыш, -- нужно четыре чашки.

-- Почему? -- удивилась мама.

Малыш замялся. Теперь ему надо было рассказать, что он пригласил на день рождения Карлсона, хотя мама, конечно, будет этим недовольна.

-- Карлсон, который живет на крыше, тоже придет ко мне, -- сказал Малыш и смело посмотрел маме в глаза.

-- О! -- вздохнула мама. -- О! Ну что ж, пусть приходит. Ведь сегодня день твоего рождения.

Мама провела ладонью по светлым волосам Малыша:

-- Ты все еще носишься со своими детскими фантазиями. Трудно поверить, что тебе исполнилось восемь. Сколько тебе лет, Малыш?

-- Я мужчина в самом расцвете сил, -- важно ответил Малыш -- точь-в-точь как Карлсон.

Медленно катился этот день. Уже давно настало то "днем", о котором говорил папа, но никаких новых подарков никто не приносил.

В конце концов Малыш получил еще один подарок.

Боссе и Бегай, у которых еще не начались летние каникулы, вернулись из школы и тут же заперлись в комнате Боссе.

Малыша они туда не пустили. Стоя в коридоре, он слышал, как за запертой дверью раздавалось хихиканье сестры и шуршание бумаги. Малыш чуть не лопнул от любопытства.

Некоторое время спустя они вышли, и Бетан, смеясь, протянула Малышу сверток. Малыш очень обрадовался и хотел уже разорвать бумажную обертку, но Боссе сказал:

-