Тирититуф

Не тут-то было! Принцу доставляло огромное удовольствие, взяв игрушку, тотчас же разломать ее прямо на глазах старика или, едва надкусив пряник, швырнуть его на пол.

И министр снова начинал заикаться, не в силах связать двух слов. Он прекрасно понимал, что это дело рук злого мальчишки, который взъелся на него невесть за что. С каким удовольствием дал бы он пинка сорванцу! Но ведь это был наследник... И приходилось делать вид, что умиляешься детским шалостям.

Однако после того, как принцу дали имя, он начал меняться на глазах.

— Что с вами, Ваше Высочество?

— Вы нездоровы, Ваше Высочество?

В ответ на заботливые расспросы короля и королевы принц или отмалчивался, или нехотя отвечал:

— Ничего не случилось, Ваши Величества, я чувствую себя хорошо.

— Если вам чего-нибудь хочется, вы только скажите...

— Чего бы вы ни пожелали, все будет исполнено...

— Даже если я попрошу Луну?

— Но Луна не принадлежит нам, она принад-

лежит небу.

— Ах, так? А я хочу Луну!

И тогда, чтобы рассеять его печаль, королева говорила:

— Пойдемте в сад, принц. Как только Луна покажется из-за гор, я попрошу ее не подниматься на небосвод, а спуститься и поиграть с вами. Если она не очень занята, то придет.

Взяв мальчика за руку, она вела его в сад.

Казалось, Луна нарочно медлила и не спешила появляться. Тогда королева принималась напевать дрожащим, усталым голосом:

— Лунушка-Луна,

ты принцу так нужна!

Солнышка сестра, Луна-краса,

принц тебя заждался, явись на небеса,

Лунушка-Луна!

— Кто знает, куда она делась, все никак не взойдет, — бурчал принц с мрачной ухмылкой.

— Солнышка сестра, Луна-краса, принц тебя заждался, явись на небеса, Лунушка-Луна!

Наконец Луна медленно появлялась, будто и впрямь услышала зов старой королевы; но принц, увидев ее, такую огромную и багровую, принимался истошно кричать:

— Фу, какая безобразная! Она мне больше не нужна!

И непонятно было, притворяется он или всерьез.

Иногда короля с королевой охватывал страх.

— Ох уж это яйцо! — приговаривал король.

— Но ведь мы хотели только добра! — твердила королева. — А может, мы ошибаемся? Ти-рититуф ведь совсем еще ребенок.

Но король возражал:

— Мне кажется, все это тянется целую вечность.

Он думал о том, что ждет их, согласно обычаю этой страны, когда принцу исполнится восемнадцать лет...

Тем временем принц увлекся охотой.

Он потребовал завести добрую сотню собак, и королевский дворец казался теперь огромной псарней.

Псы лаяли, носились по залам, дрались и шумели с утра до вечера. Принцу нравилось стравливать их, он никогда не давал им спокойно полежать в конуре, даже после кормежки, а кормил он своих собачек три, порою даже четыре раза в день. Стоило королю собрать своих министров, в залу врывался наследник, а за ним и вся свора.

— Ваше Величество, Ваше Величество, мои собачки пришли поздороваться с вами!

Собаки дружно лаяли:

— Гав! Гав! Гав!

Королю и министрам приходилось зажимать уши.

— Благодарю, принц, благодарю! А теперь уведите их отсюда.

— Как, разве вы не рады, Ваше Величество?

— Ну что вы, что вы, я очень рад... Но все-таки уведите их, пожалуйста!

А собаки знай себе:

— Гав! Гав! Гав!

Принц хохотал, скакал по зале и тоже лаял.

Доставалось от него и королеве.

Чтобы хоть чем-нибудь заняться, она проводила время за прялкой. Вместе с придворными дамами целый день пряла лен и коноплю, совсем как во времена своей молодости. У нее была красивая прялка, выточенная давным-давно старым пастухом и доставшаяся ей от матери и бабки.

Одна фрейлина придерживала прялку, пока старая женщина потихоньку крутила колесо, другая сучила нить.

Так они проводили день за днем в ожидании своего часа, как говаривал король, — он устал от жизни и пресытился ею гораздо больше, чем королева.

Принц врывался в покои королевы вместе со всей своей сворой.

— Ваше Величество, Ваше Величество, мои собачки пришли поздороваться с вами.

— Гав! Гав! Гав!

Придворные дамы тут же окружали королеву живой стеной, а сами визжали от страха.

— Благодарю, принц, благодарю! Уведите их отсюда.

— Как, разве вы не рады, Ваше Величество?

— Ну что вы, что вы, я очень рада... Но все-таки уведите их, пожалуйста!

А собаки знай себе:

— Гав! Гав! Гав!

Принц хохотал, скакал по зале и тоже лаял.

Но хуже всего было, когда он врывался на дворцовую кухню и собаки опрокидывали кастрюли и котлы, набрасывались на мясо и дичь, приготовленные для жаркого, кусали поваров и поварят, которые пытались остановить этот погром.

Принц только за бока хватался от хохота.

Но однажды, когда повара явились на кухню, мучительно размышляя, из чего бы приготовить обед, они с удивлением увидели, что в котлах и кастрюлях что-то булькает и кипит, а на столах возвышаются груды дичи, которой хватило бы, чтобы кормить королевский двор целую неделю.

Все переглядывались и шептали:

— Это дело рук принца! Это дело рук принца!

Они очень испугались, ведь им частенько приходилось ругать его за глаза.

Но с того самого дня псы принца больше не появлялись на кухне, и повара с поварятами могли спокойно заниматься своим делом. Однако, стоило им заслышать собачий лай, они вздрагивали, бледнели и замирали от страха.

Теперь принц целыми днями охотился в окрестных лесах и горах на диких зверей.

Он их не убивал, а только ранил, и затем их доставляли во дворец. Это были волки, лисы, медведи, кабаны, попадались кролики, зайцы и разные птицы.

Принц лечил зверей сам, всячески заботился о них, и когда они выздоравливали, то становились совсем ручными и ходили за ним по пятам из комнаты в комнату, совсем как собачонки. Все разбегались при виде их, король с королевой вначале то- же очень боялись и спешили закрыть двери в свои покои, чтобы хищники не напали на них.

Но потом, убедившись, что дикие звери стали

совсем ручными, они начали подходить ближе, ласкать их, играть, не опасаясь зубов и когтей.

В один прекрасный день явился во дворец королевский посол из соседней страны.

— Ваше Величество!

У вас есть Солнце, а у нас — Луна,

и с ним она увидеться должна.

Не сможет без Луны проснуться Солнце —

без Солнца в небе не взойдет Луна.

Король отвечал:

— Дайте мне три дня, чтобы поговорить с

принцем.

Вызвав к себе Тирититуфа, он спросил:

— Дорогой сын! Не хотите ли взять в жены прелестную принцессу?

— Вот уж не знаю, на что мне эта горбунья.

— А кто сказал, что она горбатая?

— Мало того что горбатая, еще и кривая.

— Кривая? Кто вам сказал?

— Никто. Просто я знаю, вот и все!

После этих слов король совсем растерялся и никак не мог придумать, что же ответить послу. И он попытался еще раз вразумить принца:

— Тирититуф! Тирититуф! Подумайте хорошенько!

Принц ответил ему насмешливой песенкой:

— Тирититуф!