Питер Пэн и Венди

Казалось, оно говорило: „Умереть — вот это настоящее приключение!“

Глава 9. Птица-Небылица

Русалки, пропев все свои песни, отправились одна за другою домой, в свои подводные спальни. Питер был слишком далеко и не мог услышать, как русалки захлопнули за собой двери; но на каждой двери в коралловых пещерах, где живут русалки, висит крошечный колокольчик, и он звенит, когда дверь открывают и закрывают (как во всех лучших домах у нас на материке). И звон колокольчиков Питер услышал.

А прилив всё поднимался и поднимался, вот уже вода подкралась к его ногам. Чтобы скоротать время до той минуты, когда она поглотит его, Питер стал следить за каким-то предметом, плывущим по воде. Сначала он принял его за кусок бумаги, возможно разорванного змея, — интересно, подумал он от нечего делать, когда он доплывёт до берега.

Вскоре он заметил, что предмет этот, как ни странно, плывёт будто к какой-то цели, борясь с приливом и иногда даже одолевая его; когда ему это удавалось, Питер, который всегда был на стороне слабого, громко хлопал в ладоши. Какой отважный кусок бумаги!

Впрочем, какая же это бумага!?

Да это Птица-Небылица! Она из последних сил пытается добраться в своём гнезде до Питера. Она гребёт крыльями (с той поры, как её гнездо упало в воду, она этому научилась), стараясь подогнать своё необычное судно к скале, но силы её на исходе. Она приплыла, чтобы спасти Питера, отдать ему гнездо, хоть в нём и лежат яйца. Не понимаю я её! Конечно, он пожалел её в своё время, но ведь не раз бывало, что он её и дразнил. Просто, видно, у неё, так же как и у миссис Дарлинг и всех остальных, сердце таяло, когда она глядела на его молочные зубы.

Она окликнула Питера и всё ему объяснила, а Питер в ответ спросил, что она здесь делает, только, конечно, они совсем не понимали друг друга. В сказках люди без труда разговаривают с птицами; жаль, что я рассказываю тебе не сказку, а то бы я, конечно, сказал, что Питер знал птичий язык и поблагодарил Птицу за её предложение, но правда превыше всего, поэтому я говорю тебе только то, что было на самом деле. Так вот, они не только не понимали друг друга, но и так распалились, что совсем забыли о вежливости.

— Лезь в гнездо! — кричала Птица, стараясь произносить слова медленно и раздельно. — Ты мо-жешь добрать-ся в нём до бе-ре-га. Я очень у-ста-ла, не мо-гу под-плыть к те-бе бли-же. По-про-буй доплыть до гне-зда сам!

— Что ты там крякаешь? — кричал Питер в ответ. — Что тебе надо?

— Лезь в гне-здо! — кричала Птица и повторяла всё снова. Тогда Питер тоже начал кричать медленно и раздельно:

— Что ты там кря-ка-ешь?

Птица рассердилась — Небылицы вообще очень вспыльчивые.

— Ах ты, упрямый ослёнок! — завопила она. — Почему ты не делаешь, как тебе велят?

Питер догадался, что она ругает его, и закричал наугад:

— От такой и слышу!

Тут, как ни странно, оба крикнули в один голос:

— Замолчи!

— Замолчи!

И всё же Птица решила во что бы то ни стало спасти его. Собрав последние силы, она подтолкнула гнездо к скале и взмыла в воздух, чтобы Питер понял наконец, чего она хочет.

И Питер понял, ухватился за гнездо и махнул ей в знак благодарности рукой. Она кружила у него над головой — не для того, чтобы выслушивать его благодарность, и не для того, чтобы увидеть, как он перебирается в гнездо, но чтобы посмотреть, как он поступит с яйцами.

В гнезде лежали два больших белых яйца. Питер взял их в руки и задумался. Птица закрыла глаза крыльями, чтобы не видеть, что будет дальше, правда, она не удержалась и подглядывала сквозь перья.

Не помню, говорил ли я тебе, что на скале торчал шест; его вбили пираты былых времен, чтобы отметить место, где они спрятали клад. Мальчишки нашли эти сокровища, и, когда им хотелось немножко развлечься, они швыряли полными горстями золотые дублоны, бриллианты и жемчуг чайкам, которые жадно набрасывались на них, думая, что это еда, а потом улетали, возмущённо крича и ругаясь. Этот шест всё ещё торчал на скале, и Старки повесил на него свою брезентовую шляпу. Так она и висела до сих пор — непромокаемая, глубокая, с большими полями. Питер положил в неё яйца и пустил её в залив. Она чудесно держалась на воде.

Птица-Небылица сразу поняла, что он задумал, и громко выразила своё восхищение им, — увы! Питер петушиным криком выразил своё согласие с ней. Потом он влез в гнездо, поставил в нём шест вместо мачты, а вместо паруса прикрепил свою рубашку. А Птица опустилась на шляпу. Они поплыли в разные стороны, весело попрощавшись друг с другом.

Конечно, добравшись до острова, Питер привязал свой корабль на виду, чтобы Птица сразу его нашла, но ей так понравилась шляпа, что она и не подумала возвращаться в гнездо.