Мы все из Бюллербю

Второй - не так быстро. Третий - совсем медленно. Чтобы подбодрить его, Бритта дала ему понюхать кренделек. Боссе вздохнул и взял четвертый кусок. Он сказал.

- Уже чечвертый!

- Дурак, не чечвертый, а четвертый! - поправил его Лассе.

- Если бы так объелся, ты бы тоже забыл, как правильно, - сказал Боссе.

А Анна прыгала вокруг Боссе на одной ноге и кричала:

Раз, два, три -

Курок возводи!

Четыре, пять -

Пора стрелять!

- Сейчас у меня лопнет живот! - сказал вдруг Боссе и отказался проглотить еще хотя бы кусочек рулета.

- Все равно кренделек твой! - сказала Бритта.

Но Боссе заявил, что больше никогда в жизни не будет есть ни крендельков, ни мясных рулетов.

Потом мы пошли в пещеру. Лассе сказал, что, наверно, в каменный век тут жили люди. Представляю себе, как холодно им было зимой. Ведь между камнями большие щели и в них обязательно задувает снег.

Бритта предложила играть в людей каменного века. Лассе это понравилось. Он сказал, что они с Боссе и Улле пойдут ловить зубров, а мы с Анной и Бриттой останемся в пещере и будем следить, чтобы не погас огонь. Мальчишки всегда выбирают себе что поинтереснее.

Бритта сказала, что мы наломаем веток, подметем пещеру и украсим ее цветами.

- Делайте, что хотите, - сказал Лассе. - Пошли, ребята, нам надо ловить зубров!

Но Боссе объелся мясным рулетом, и ему было не до охоты. Он мог только лежать.

- Тогда оставайся дома, - сказал Лассе. - Если хочешь, можешь бить женщин и детей.

- Пусть только попробует! - пригрозила Бритта.

Но Боссе был не в силах шевельнуться, он лежал, пока Лассе и Улле охотились, а мы подметали пещеру.

Возвращаясь с охоты, Лассе и Улле громко выли. Это для того, чтобы мы заранее узнали, что охота прошла удачно. Мы много раз слышали, как воет Лассе, но такого жуткого воя никто из нас еще не слышал. Лассе сказал, что это первобытный вой, именно так выли первобытные люди, когда охотились на зубров.

- Охотиться на зубров очень опасно! - сказал Лассе и похвастался, что он убил много зубров.

Но мы не видели ни одного.

Начался дождь, и мы спрятались в пещеру. Небо так потемнело, что казалось, будто погода испортилась на весь день. Но неожиданно из-за туч выглянуло солнце. Мы выбежали из пещеры и остановились в изумлении - таким красивым было озеро после дождя. Посреди озера лежал остров, а рядом с ним - большой камень, возле которого мы любим купаться.

- Поехали на остров купаться! - предложил Лассе.

Два дня назад он спросил у мамы, можно ли нам уже купаться, но мама ответила, что надо еще немного подождать.

- По-моему, мы уже достаточно подождали, - сказал Лассе.

Мы спустились к лодке и поплыли на остров.

Возле камня мы стали раздеваться наперегонки. Первым в воду удалось прыгнуть Боссе, мясной рулет у него в животе уже немного переварился.

Вода оказалась ледяная, и мы тут же выскочили на берег. И нос к носу столкнулись с бодливым бараном, которого зовут Ульрик. Ульрик поджидал нас, нагнув голову с большими изогнутыми рогами. Ульрика нельзя пускать в загон вместе с овцами. Он перепрыгивает через изгородь и бросается на любого, кто попадется ему на пути. Поэтому весной его отвозят на остров и он живет здесь в полном одиночестве. Перевозить его очень трудно. Наш папа, дядя Эрик и дядя Нильс, втроем, связывают барану ноги и относят его в лодку.

Мне всегда жаль Ульрика, когда его связывают и тащат в лодку на глазах у его жен и детей. Ведь это очень обидно. Наверно, он потому такой злой. Да и жить одному на острове тоже скучно.

- Мамочки, я совсем забыла про Ульрика! - воскликнула Анна.

Мы все забыли, что Ульрика уже перевезли на остров, и теперь страшно испугались.

В этот день Ульрик был еще злее, чем обычно. Он наклонил голову и кинулся на нас. Мы бросились врассыпную. Ему удалось боднуть Улле, так что тот кубарем покатился по берегу. Правда, Улле тут же вскочил на ноги. Боссе, Бритта и Анна забрались на высокий камень. Мы с Улле влезли на дерево, а Лассе спрятался за кустом.

Я крикнула Лассе:

- Ты говорил, что любишь охотиться на зубров! Чем Ульрик не зубр? Покажи-ка нам, как ты на них охотишься!

Анна и Бритта поддержали меня:

- Давай, Лассе! Убей этого зубра!

Но Лассе даже не ответил нам, он боялся, что Ульрик его увидит.

Сперва Ульрик стоял под деревом, где сидели мы с Улле, и бодал ствол, так что кора летела во все стороны. Не добравшись до нас, он отошел к камню, на котором сидели Боссе, Бритта и Анна. Он стоял внизу и с ненавистью смотрел на них.

- Смотри, смотри, все равно не достанешь! - сказала ему Бритта.

Ульрик не уходил, и в конце концов мы задумались: как же нам выбраться с острова? Казалось, Ульрику никогда не надоест нас караулить.

- Жалко, что у нас нет с собой мясного рулета, - сказал Боссе, и мы все почувствовали, что опять хотим есть.

- Эй ты, за кустом, заснул там, что ли? - крикнул Улле.

Лассе высунул голову и огляделся. Он решил пробраться к камню, на котором сидели Боссе, Бритта и Анна. Но этого делать не следовало. Увидев Лассе, Ульрик радостно подпрыгнул и кинулся на него. Лассе бросился наутек, а мы заорали во все горло. Нам было очень страшно. Лассе мчался среди можжевельника, а Ульрик преследовал его по пятам.

- Быстрей, Лассе! Быстрей! Спасайся! - кричала Анна.

- Я не могу быстрей! - отвечал Лассе.

Ульрик сбил Лассе с ног. Тут мы все издали такой первобытный вой, что Ульрик в страхе остановился. Лассе вскочил и побежал дальше. Ульрик снова припустил за ним, а мы завыли еще громче. Но Ульрик больше нас не боялся.

На острове есть старый сеновал. У него прохудилась крыша, и теперь им не пользуются. Двери сеновала были распахнуты. Лассе влетел внутрь, Ульрик за ним. Я заревела:

- Ой, Ульрик забодает Лассе насмерть!

Но вскоре мы увидели, как целый и невредимый Лассе вылезает через дырку на крышу. Он спрыгнул вниз и быстро запер двери сеновала. Ульрик остался внутри. Лассе раскланялся и сказал:

- Пожалуйста, зубр пойман!

А я подумала: "Хоть бы мой Понтий не вырос таким злющим, как этот Ульрик!"

Мы собрались ехать домой. Лассе велел нам сесть в лодку и быть наготове, а сам пошел к сеновалу выпускать Ульрика. Он должен был успеть открыть двери, вернуться на берег и сесть в лодку, прежде чем Ульрик сообразит, что он свободен.

- Хоть Ульрик и зол, как сто чертей, он непременно сдохнет от голода, если оставить его взаперти, -