Провидец Янко

А сама спряталась там же, в уголке, стала ждать. Когда все улеглись, один из витязей говорит:

— Поганый он человек, этот хан, но что правда, то правда: вино у него какое-то особенное.

— А как же, особенное,— другой витязь ему отвечает,— потому что в нем кровь человечья.

— Да и хлеб у него отменный,— не унимается первый витязь. А тот, второй, ему говорит:

— Чему ж тут дивиться, ведь этот хлеб на женском молоке замешен.

— А постели-то какие мягкие!

— Еще бы, как-никак колдунья стелила,— отозвался все тот же витязь.

Приметила старая ханша, с какого ложа ответы доносятся, и ночью, когда все заснули, неслышно подкралась к Янко и прядь волос отрезала.

Утром витязи пробудились, видят — у Янко сбоку прядь волос выстрижена.

— Это ханша-колдунья исхитрилась, ее рук дело, — говорит Янко.— Но да мы ее перехитрим.

Витязи отхватили друг другу по пряди волос и явились пред ханом. А старая ханша тем временем уже рассказала сыну, что ночью слышала и какую хитрость замыслила.

— Теперь, сынок, тебе только и дела поглядеть, у кого из них прядь волос срезана. Это и будет тот самый витязь, который над тобою верх взял.

Да только что ж: смотри не смотри пряди не хватает.

— Видно, все мои хитрости-затеи

хан,— не могу угадать, который из вас тот самый витязь, за пояс заткнул.

— А ты не старайся, я ведь и сам признаюсь,— говорит ему Янко.— Я и есть тот самый витязь.

— Ну, коли не врешь, поведай-ка мне, отчего ты решил, будто в моем вине кровь человечья?

— А вот отчего,— отвечает Янко.— Твой слуга, вино подавая, палец случайно порезал, и кровь в вино брызнула.

Призвал хан слугу, который за обедом прислуживал.

— Правда ли,— кричит,— что вчера в вино твоя кровь попала?

— Смилуйся, великий хан, не вели голову рубить! Это правда: вчера я, вино подавая, палец порезал, и капля крови в вино попала.

Прогнал хан слугу, от злости зубами скрежещет и опять спрашивает:

— Теперь скажи, откуда ты взял, будто хлеб был на женском молоке замешен?

— Твоя повариха грудью младенца кормит, вот капля ее молока и попала в тесто.

Хан за стряпухой послал.

— Верно ли, что твое молоко в тесто попало?

Задрожала от страха несчастная женщина, в ноги хану повалилась:

— Верно, великий хан, смилуйся!

В ярости прогнал ее хан и опять Янко спрашивает:

— А почем же ты знаешь, что постели ваши колдунья стелила?

— Так ведь стелила нам ваша матушка, а она, не в обиду вам будь сказано, колдунья и есть.

Закричал тут хан в страшной ярости:

— Вижу, что ты похитрее меня, да только не допущу я себе такого посрамления, не потерплю, чтоб жил на земле человек, который бы меня умом превзошел. А ну-ка, заветный меч, вон из ножен!

Выхватили они оба мечи и сразились так, что дворец задрожал. Но Янко не только хитроумнее хана был, но и куда сильнее — одолел он врага постылого, одним ударом голову ханскую с плеч снес, будто ее там и не было. Кончили дело витязи, сели на коней и домой поскакали, во дворец своего короля.

А там уже ждали их, столы для пиршества приготовили. Был среди гостей и священник. Янко с королевною в тот же час обвенчали, и так весело гуляли на свадьбе, что и в нашей деревне было слышно.

Должно быть, все они и сейчас еще живы, коли не померли.