Как цыган Ивка разбойника Беляцкого поймал

Что делал этот Беляцкий? Разбойничал он в Смоленской губернии и такой страх навел на всю округу, что его именем даже детей пугали. Какие только истории о нем не рассказывали, и не поймешь, чего в этих историях больше – правды или обмана! Не раз ловили Беляцкого, да только не смогли в остроге удержать. Знать, не держали его кандалы, коли трижды он из тюрьмы убегал.

Нападет разбойник на господский дом, обчистит все, но душ людских не губил. Барышню повозит с собой да и отпустит: иди, матушка, восвояси.

В Смоленском уезде напал он на имение местной помещицы Марии Петровны. Мария Петровна знала, что делать. Пошла она прямо к губернатору, на колени перед ним упала:

– Ваше превосходительство, как быть: дома жить или из дому бежать? Как быть, когда в поместье покоя нет?

Вы не подумайте, что она хотела унизиться перед губернатором, чтобы разжалобить его. Это она пристыдить его хотела. А что губернатор ей сказал? Губернатор сказал:

– Будьте спокойны, сударыня! А она ему что?

– Как хотите, ваша милость, но, если вы не защитите нас, мы знаем, где у царя ворота открываются. Крепко рассердился губернатор.

– Полиция, – говорит, – никуда не годится. Однако исправника он к себе вызвал и принялся бранить его:

– Какой же ты исправник, коль в уезде твоем грабят разбойники безо всякого препятствия? Разыскать их немедленно! А до той поры в доме своем не появляйся, не хочу я за вас, бездельников, отвечать. Что это такое? Мне, самому губернатору, приходится разбойников ловить.

Принялась полиция разбойников искать: и становые, и исправник, и из соседних уездов исправники – никого не могут найти. Словно пропал Беляцкий, и шайка его пропала. А ведь ездили по двенадцать человек разбойники.

Решили совет держать. И тут наш старик становой Лебедев встал и говорит исправнику:

– Мы хоть целый год будем искать, да ничего не сделаем. Есть у меня человек, он один нам может помочь.

– Кто этот человек? – спрашивают.

– Да цыган Ивка.

Приехал ко мне исправник по совету станового и взмолился:

– Что хочешь, то и делай, только помоги. Жизни нет никакой. С каких пор уже дома не был. Бери, что хочешь, только окажи услугу.

– Что ж, помогу я, если помещик позволит. А дело тут вот в чем. Как-то раз приезжал Беляцкий к помещику нашему. Переоделся купцом разбойник. Привез он ему две шубы продать: одна американских медведей, а другая барашковая. Не сразу, но помещик догадался, что перед ним Беляцкий, а шубы – краденые, и потому не стал он покупать – побоялся. Уходя, разбойник сказал:

– Все у вас будет цело в имении да и соседей ваших я трогать не буду, если ваши цыгане от меня отстанут.

И тогда помещик велел, чтобы мы не трогали Беляцкого.

Поехал исправник к помещику и рассказал, что творит разбойник по губернии. Рассердился помещик:

– Уж если он так безобразничает, то пусть Ивка ловит его. Только ты, господин исправник, не обижай цыгана, а за труды заплати хорошенько. Ты учти, что в этом деле можно и головы лишиться. Видал я этого разбойника – подлец отменный: глаза, как у волка.

– Я, – пообещал исправник, – сто рублей Ивке дам.

– А я на том свидетель. Только смотрите, может быть, вы его поймать не поймаете, а раздразните только. После этого он мне жить не даст.

Отправились мы с исправником в Смоленск, а из Смоленска я пешком пошел, как бродяга непомнящий, по дороге в Красненский уезд. Я заранее знал, что Беляцкий со своей шайкой прячется в трех верстах от села Уварове, где держал постоялый двор Пярекста. Беляцкий снюхался с его дочкой, и, что ни украдет, что ни награбит, все к нему, Пярексте, несет.

Пришел я на постоялый двор.

– Здравствуйте вам!

– Здравствуй!

– А не поставите ли, хозяин, самовар?

– Можно. А откуда ты пришел?

– Да, считай, целый свет обошел, бродяга я непомнящий. Что ты у меня спрашиваешь, у бедного странствующего человека?

– Ну, выпьем чайку и познакомимся.

Поставили самовар, чай пить стали, а я все в окошко поглядываю, делаю вид, мол, боюсь, как бы не схватили меня.

– Так вот что скажу я тебе, – говорю я хозяину постоялого двора, – три года уже я странствую, от самой Сибири иду. Есть у меня вещи кое-какие. Не купил бы ты их?

– А какие у тебя вещи?

– Есть у меня посуда серебряная, холст есть, господские шубы, есть дорогая господская одежда...

– И где же она, эта одежда?

– Спрятана.

– А когда ж ты мне ее привезешь?

– Скоро.

– А как мы все это сделаем?

– Сделать надо так, чтобы никто не знал об этом. Назови время, я одежду и привезу.

– Ну это дело надо водкой обмыть.

Подал хозяин водку, себе стакан налил, мне тоже.

– Ну-ка выпьем за знакомство.

Выпили.