Сказка про Василису Премудрую

И попросил за всё за это серебряный ларчик и серебряные ключики.

- Нет, - говорит царица, - не тот кусок хватаешь: не ровён час - подавишься. Бери сколько хочешь злата, серебра, каменья самоцветного, а ларчик мой дорого стоит.

Ушёл охотник из серебряного города и рассказал орлу всё как есть.

Рассердился орёл, подхватил охотника на крылья широкие и полетел с ним прочь.

Опять летит по поднебесью:

- А ну-ка, добрый молодец, что позади и что впереди?

- Позади пожар горит, впереди цветы цветут.

- То горит серебряный город, а цветы цветут в золотом.

Опустился орёл середь поля, у золотого столба. Велит охотнику надпись читать.

Прочитал охотник: "За этим столбом золотой город стоит - на сто вёрст вширь и вдоль".

- Ступай туда, - говорит орёл. - В этом городе живёт моя меньшая сестра. Проси у неё золотой ларчик с золотыми ключиками.

Пошёл охотник прямо к царице, Орловой сестрице. Рассказал, что знал, и попросил золотой ларчик с золотыми ключиками.

Послушала его царица, подумала, головой покачала.

- Дорог мой ларчик, - говорит, - а брат дороже.

Пошла и принесла охотнику золотой ларчик с золотыми ключиками.

Взял охотник дорогой подарок, поклонился царице и вышел за городские ворота.

Увидал орёл, что дружок его не с пустыми руками идёт, и говорит:

- Ну, братец, ступай теперь домой да смотри, не отпирай ларчика, пока до своего двора не дойдёшь.

Сказал и улетел.

Пошёл охотник домой. Долго ли, коротко ли - подошёл он к синему морю. Захотелось ему отдохнуть. Сел он на бережок, на жёлтый песок, а ларчик рядом поставил. Смотрел, смотрел - не вытерпел и отомкнул. Только отпер - откуда ни возьмись, раскинулся перед ним золотой дворец, весь изукрашенный. "Появились слуги многие: "Что угодно? Чего надобно?" Охотник наелся, напился, и спать повалился.

Вот и утро настало. Надо охотнику дальше идти. Да не тут-то было! Как собрать дворец в ларчик по-прежнему? Думал он, думал, ничего не придумал. Сидит на берегу, горюет. Вдруг видит, поднимается из воды человек: борода - по пояс, волоса - до пят. Стал на воде и говорит:

- О чём горюешь, добрый молодец?

- Ещё бы не горевать! - отвечает охотник. - Как мне собрать большой дворец в малый ларец?

- Пожалуй, помогу я твоему горю, соберу тебе дворец в малый ларец, только с уговором: отдай мне, чего дома не знаешь.

Призадумался охотник: "Чего бы это я дома не знал? Кажись, всё знаю". Взял да и согласился.

- Собери, - говорит, - сделай милость. Отдам тебе, чего дома не знаю.

Только вымолвил слово, а уж золотого дворца нет как не бывало. Стоит охотник на берегу один-одинёшенек, а возле него золотой ларчик с золотыми ключиками.

Поднял он свой ларчик и пустился в дорогу.

Долго ли, коротко ли - воротился в родной край. Заходит в избу, а жена несёт ему младенца, что без него родился.

"Так вот, - думает охотник, - чего я дома не знал!" И крепко приуныл, пригорюнился.

- Свет ты мой, - жена говорит, - скажи, о чём горьки слёзы ронишь?

- От радости, - отвечает.

Побоялся сказать ей правду, что рано ли, поздно ли, а придётся сына невесть кому отдавать. После того вышел во двор, открыл свой ларчик золотой - раскинулся перед ним большой дворец, хитро изукрашенный. Появились слуги многие. Расцвели сады, разлились пруды. В садах птички поют, в прудах рыбки плещутся. И стал он с женою да сыном жить-поживать, добро наживать.

Прошло лет с десяток, и поболе того. Растёт сынок у охотника, как тесто на опаре всходит, - не по дням, а по часам. И вырос большой: умён, пригож, молодец молодцом.

Вот как-то раз пошёл отец по саду погулять. Гулял он, гулял и вышел к реке.

В то самое время поднялся из воды прежний человек: борода - по пояс, волоса - до пят. Стал на воде и говорит:

- Что ж ты, обещать скор и забывать скор? Припомни-ка, ведь ты должен мне.

Воротился охотник домой темней тучи и говорит жене:

- Сколько ни держать нам при себе нашего Иванушку, а надобно отдать. Дело неминучее. Взял он сына, вывел за околицу и оставил одного.

Огляделся Иванушка кругом, увидал тропинку и пошёл по ней - авось куда и приведёт. И привела его тропинка в дремучий лес. Пусто кругом, не видать души человеческой. Только стоит избушка одна-одинёшенька, на курьей ножке, об одном окошке, со крутым крыльцом. Стоит, сама собой повёртывается.

- Избушка, избушка, - говорит Иван, - стань к лесу задом, ко мне передом.

Послушалась избушка, повернулась, как сказано, - к лесу задом, к нему передом.

Поднялся Иванушка на крутое крыльцо, отворил дверь скрипучую. Видит: сидит в избушке Баба-яга, костяная нога. Сидит она в ступе, в заячьем тулупе. Поглядела на Иванушку и говорит:

- Здравствуй, добрый молодец. Откуда идёшь, куда путь держишь? Дело пытаешь али от дела лытаешь?

- Эх, бабушка! Напои, накорми да потом и расспроси.

Она его напоила, накормила, и рассказал ей Иванушка про всё без утайки.

- Плохо твоё дело, добрый молодец, - говорит Баба-яга. - Отдал тебя отец водяному царю. А царь водяной крепко гневается, что долго ты к нему не показывался. Ладно ещё, что по пути ты ко мне зашёл, а то бы тебе и живому не бывать. Да уж так и быть - слушай, научу тебя. Ступай-ка ты дале по той же тропочке, что ко мне привела, через леса, через овраги, через крутые горы. Под конец дойдёшь до двоих ворот. Справа - ворота и слева - ворота. Не ходи в те, что на засов заперты, иди в те, что на замок замкнуты. Постучи три раза, и ворота сами отворятся. За воротами - сад-виноград, а в саду - пруд-изумруд, а в пруду двенадцать сестёр купаются. Обратились они серыми уточками, ныряют, плещутся, а платья их на берегу лежат. Одиннадцать вместе, а двенадцатое - особо, в сторонке. Возьми ты это платьице и спрячься. Вот выйдут из воды сестрицы, оденутся, да и прочь пойдут. Одиннадцать-то пойдут, а двенадцатая станет плакать, одёжу свою искать. Не найдёт и скажет: "Отзовись! Кто моё платье взял, тому дочкой покорной буду!" А ты молчи. Она опять скажет: "Кто моё платье взял, тому сестрицей ласковой буду!" Ты всё молчи. Тогда она скажет: "Кто моё платье взял, тому женою верною буду!" Как услышишь такие слова, отзовись и отдай ей платье. А что дале будет, про то не скажу. Сам узнаешь и мне расскажешь...

Поклонился Иван Бабе-яге, попрощался с ней и пошёл по тропинке. Долго ли, коротко ли, вёдром ли, погодкой ли - дошёл до двоих ворот. Отворились перед ним ворота, и увидел он сад-виноград, а в саду - пруд-изумруд, а в пруду серые уточки купаются. По сказанному, как по писаному!

Подкрался Иванушка и унёс то платьице, что в сторонке лежало. Унёс и схоронился за деревом.

Вышли уточки из воды, обратились девицами - одна другой краше. А младшая, двенадцатая, всех лучше, всех пригожее.